Аукцион 24
Букинистика, живопись, фарфор, фотографии, ювелирные изделия, золото, серебро, боны, филателия, нумизматика, старые бумаги.
от RedSquare Auction (Красная Площадь)
Контакты аукционного дома
14.6.20
г. Москва, Пречистенка д. 10, Россия
Условия участия
Демо
Принимаем лоты на следующий аукцион по букинистике, изобразительному и декоративно-прикладному искусству, бонам, нумизматике и другим предметам антиквариата.
Для дополнительной информации вы можете связаться с нами по телефону: +7 (969) 281-23-44
Наш сайт: http://www.redsquareauction.ru
Аукцион закончен
|
ЛОТ 71:
[Прижизненное] Кнут Гамсун. А жизнь идёт… Авторизованный перевод с норвежского М.А. Полиевктовой. – М.: ГИХЛ, 1934. ...
далее...
|
|
|
Стартовая цена:
50
p
Комиссия аукционного дома: 12%
Далее
|
[Прижизненное] Кнут Гамсун. А жизнь идёт… Авторизованный перевод с норвежского М.А. Полиевктовой. – М.: ГИХЛ, 1934. – 385, [3] с., твёрдый издательский переплёт с серебряным тиснением, формат 20х13,5 см. Кнут Гамсун — норвежский писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе за 1920 год. «А жизнь идет...» – третий роман трилогии К. Гамсуна. Книги объединяет образ Августа – бродяги, исколесившего весь мир. Август наделен кипучей энергией, которая почти всегда расходуется впустую. Голова его полна всевозможных проектов, которые должны оживить город, обогатить жителей, превратить Полен в крупный промышленный центр. Но из его затей ничего не выходит. В романе «А жизнь идет...» Август доигрывает последний акт своей долгой и бурной жизни, похожей на шутовской фарс. Он состарился, ему уже перевалило за шестьдесят, но он все такой же неистощимый враль. «А жизнь идет...» – третий роман трилогии К. Гамсуна. Книги объединяет образ Августа – бродяги, исколесившего весь мир. Август наделен кипучей энергией, которая почти всегда расходуется впустую. Голова его полна всевозможных проектов, которые должны оживить город, обогатить жителей, превратить Полен в крупный промышленный центр. Но из его затей ничего не выходит. В романе «А жизнь идет...» Август доигрывает последний акт своей долгой и бурной жизни, похожей на шутовской фарс. Он состарился, ему уже перевалило за шестьдесят, но он все такой же неистощимый враль.
